Акция ЗР: Подъем с глубины
Невозможно описать словами те чувства, которые возникли у всех без исключения, когда из-под толщи воды медленно появилась ржавая рама, затем двигатель, колеса, остатки кузова. Ну какая красота в этом наборе железа, дерева и резины? Но все, кто присутствовал при подъеме – не важно, двадцати лет от роду или восьмидесяти, – взорвались аплодисментами. Некоторые плакали. А когда находку, в которой с трудом уже узнавались очертания полуторки, выгрузили на землю, каждый подошел, чтобы прикоснуться к мокрому холодному металлу. Наверное, только так можно почувствовать связь времен – ту ниточку, что не оборвалась в сорок первом.
МУЗЕЙНАЯ РЕДКОСТЬ
Пять лет назад на Ладожском озере мы познакомились с людьми, которые пытались, практически на голом энтузиазме, сохранить живую память о прошедшей войне, о тех, кто спас миллионный город во время блокады. В поселке Осиновец им удалось даже организовать маленький музей «Дорога жизни». Каждое лето мы вместе с директором музея Александром Войцеховским, отставным майором Константином Овчинниковым и его друзьями-водолазами погружались в холодную воду Ладоги в поисках погибших когда-то машин. И находили их – за эти годы описали свыше 60 автомобилей, железнодорожных платформ, самолетов… Военной техникой, как оказалась, дно озера усеяно густо! Разбитая полуторка или фюзеляж от Ил-2 в ладожской воде могут сохраняться очень, очень долго.
Летопись наших находок все удлинялась, а вот поднять на берег даже хорошо сохранившиеся объекты не удавалось. Ладога неспокойна, и шквал может налететь в любую минуту. Один раз мы уже подняли было раму от ЗИС-5 на пластиковых поплавках, но сильнейший порыв ветра выбросил ее на мелководье. Стащить ее оттуда так и не удалось.
ЖИЗНЕННО ВАЖНО
Дорога жизни (официально – военно-автомобильная дорога № 101») – единственная транспортная магистраль, которая во время Великой Отечественной войны через Ладожское озеро связывала блокадный Ленинград со всей страной. Проходила в периоды навигации по воде, зимой – по льду. В первую блокадную зиму ледовая дорога открылась 19 ноября и действовала до 24 апреля 1942-го (152 дня!); последний рейс машины делали уже по ступицы в воде, местами их приходилось разгружать и переносить грузы вручную. Работа водителей здесь была очень опасной: трасса находилась под постоянным обстрелом и бомбежкой немецкой артиллерии и авиации. Ушла под лед примерно каждая четвертая из 4 тысяч машин, ходивших по трассе. Тем не менее каждый день по дороге перевозили в оба конца до 6 тысяч тонн грузов. Обслуживали Дорогу жизни свыше 20 тысяч человек – водители, механики, зенитчики, строители, дорожники и т. д. Одних только девушек-регулировщиц на льду работало до 700 человек!
Общее количество грузов, доставленных в Ленинград по Дороге жизни за два с половиной года, составило свыше 1,6 млн. тонн; за это же время из города было эвакуировано около 1,4 млн. человек.
НА ПОВЕРХНОСТИ
В этом году к нашим водным приключениям подключился Минтранс. Стало понятно: машины мы поднимем, иначе просто быть не должно! Помогали все: дорожники – транспортом и деньгами, речники – те и вовсе в самый сложный момент прислали паром «Норильск» с опытной командой. Когда мы уже нашли и освободили от покрова песка на 7-метровой глубине неплохо сохранившуюся полуторку, нам осталось лишь завести тросы – и мощный кран легко выдернул со дна лежавшую там с 1942 года машину.
Часть хорошо сохранившейся рамы другой машины мы поднимали сами и, закрепив на надувных понтонах, отбуксировали к причалу. А затем обычным краном перегружали на КамАЗ, чтобы доставить в музей. Вся работа заняла каких-то два дня, но потребовала многих месяцев подготовки.
Но дело того стоило! Потому что потом был праздник и десятки ветеранов увидели, почувствовали, что их подвиг помнят, а их победа – это еще и наша общая победа. Вспоминал о незаметной, но такой важной работе и мужестве военных автомобилистов заместитель министра транспорта Николай Асаул.
Ветераны говорили о своих товарищах – тех, кого сегодня уже нет; слушали военные песни и даже танцевали. И время от времени каждый подходил к «нашим» машинам – чтобы прикоснуться к ним, сфотографироваться рядом, восхититься, что шины некоторые еще держат воздух, а аккумулятор – заряжен… По внешнему виду рамы ЗИС-5 решили, что за грузовиком гнался самолет и авиационный снаряд перерубил машину почти надвое. Догадку подтвердили водолазы. «Снаряд ударил где-то в районе кузова, около кабины. Разворотило переднюю часть сильно. Двигатель лежал отдельно, передний мост – метрах в десяти от него. А задний мост и часть рамы – то, что мы на берег притащили, – они более-менее сохранились», – рассказывал К. Овчинников.
Но главным героем праздника, конечно же, стала полуторка. Мы нашли ее в районе островов Зеленец, примерно посередине трассы. От кабины почти ничего не осталось, но любой ветеран сразу узнавал легендарный ГАЗ-АА. Кажется, он стал одним из символов победы – для ленинградцев, может быть, даже более значимым, чем легендарный Т-34!
В реальной истории той войны очень мало красивостей, зато в избытке крови, лишений, голода, холода, боли. К Ленинграду, который провел в блокаде 900 дней, все это относится сполна. Но человеческая память избирательна, и Вера Рябинина, 17 лет от роду отправленная работать грузчиком (!) в порт Кобона, чаще сегодня вспоминает не безмерно тяжелую работу по 12–14 часов в сутки, не голодные ночи в ледяном бараке, а то, как они с подружками собрались на танцы. Впервые в жизни.
И я прикасаюсь к холодному и еще влажному металлу рамы старой полуторки и надеюсь, что водитель ее обязательно выжил, выпрыгнул в последнее мгновение из резко наклонившегося грузовика. Что его подобрали товарищи, а уже через день он снова вез в Ленинград продукты, а оттуда – жителей. А после войны у него родились дети. И может быть, я даже знаком с его внуком. Ведь ниточка, связывающая времена, не прервалась!
Мы попытаемся узнать, какой части принадлежали поднятые со дна Ладоги грузовики, а также фамилии их водителей. Машины мы решили не реставрировать, а, изучив, законсервировать и в таком виде передать музею «Дорога жизни».
БОЕВЫЕ ИСТОРИИ
Вера Рогова, в годы войны – регулировщица на Дороге жизни:
– У наших грузовиков дверки кабины были всегда открыты или сняты, чтобы водитель мог выскочить. Запомнился молодой водитель полуторки: не знаю, почему он не спрыгнул, но машина пошла под лед – и он вместе с ней. А фары очень долго еще горели под водой… Мы, регулировщицы, иной раз бежали наперерез и не пускали вперед отчаянных водителей, когда видели, что впереди возникла полынья.
Вера Рябинина, в годы войны – боец трудового фронта на Ладоге:
– Мне было 17 лет, когда я стала грузчиком в Кобоне. Летом мы загружали баржи, зимой – машины. Однажды прямо на моих глазах немецкие самолеты потопили только что загруженную баржу с мукой для Ленинграда. Мы рыдали, видя, как наш труд идет ко дну. Но сразу же стали грузить следующий корабль. А зимой было очень холодно, шоферы меня жалели – в перерыве между погрузками усаживали на передок машины, поближе к горячему радиатору, где можно было хоть немножко согреться.
Благодарим за помощь в организации этой акции Министерство транспорта РФ
и государственную компанию «Автодор».
19265