ЕНЬ ПОБЕДЫУРОК НЕМЕЦКОГОВетеран войны Владимир Евсеевич Табаков до сих пор трофейный справочник военных шо нем печать с номером,немецкой полевой почты 'Миги/.'**? *'^£, j.%.4 6ЛЛМ fc *+*/*\ \• •--;/В самом деле, не могли же на всех новых автомобилях одновременно износиться поршневые группы! Расспросив подробней об условиях эксплуатации и обслуживания этих грузовиков, я пошел вместе с лейтенантом осматривать забарахлившие машины. Все жалобы командира роты подтвердились: с промытыми свечами моторы вначале работали нормально, но очень скоро появлялись перебои и они глохли - свечи оказывались залитыми маслом. Трехтонка же ЗИС-5 по-прежнему исправно работала - ее не коснулась странная эпидемия. Тогда-то яи заметил, что на всех грузовиках стоят новенькие "бошевские" свечи. Все, что знали о свечах зажигания выпускники военной академии, сводилось к тому, что свечи бывают тракторные (диаметр резьбы 22 мм) и автомобильные (18 мм), то есть последние только одного вида, как продукт под названием "сыр". Тут я вспомнил о подарке Зины. Призвав на помощь школьные знания неИван БИРЮКОВ В начале февраля 1942 года война забросила капитана Табакова в небольшой городок Барвенково под Харьковом. Немцев оттуда только выбили, и на этом участке фронта готовилось наше дальнейшее наступление. В эти дни дивизия получила три десятка новых полуторок. За их техническое состояние и ремонт отвечал двадцатичетырехлетний капитан, недавний выпускник инженерного факультета Военной академии механизации и моторизации Красной Армии, переименованной после войны в Академию бронетанковых войск. Незначительные в масштабах Великой Отечественной события тех дней навсегда остались в его памяти... - Под мастерские мы заняли местную МТС, а свой штаб я разместил в ближайшей хате, здесь жила пожи лая женщина с дочерью. В техскладе водители нашли бро шенные немцами автомобильные запчасти и среди них - картонные коробки с новенькими "бошевскими" свечами. Такие свечи стояли на одном из наших грузовиков - трехтонке (она, в отличие от остальных, побывала "в плену" у немцев), и водитель не мог на них нахвалиться. Естественно, что предприимчивые шоферы быстро нашли применение трофеям: на всех грузовиках появились "бошевские" свечи. Но я об этом узнал не сразу. Мы с механиками и несколькими водителями с утра до ночи занимались ремонтом брошенных немцами на МТС машин, которыми можно было пополнить парк автороты. В один из дней Зина, дочь хозяйки дома, пере-Фронтовые морщины и шрамы остаются не только на лицах солдат. Эта страница раскрыла тайну "эпидемии".Владимир Евсеевич Табаков в годы войны и сегодня. мецкого, вечером зарылся в трофейный справочник, надеясь найти с его помощью причину "эпидемии". И надо же - на сто первой странице наткнулся на изображение трех разных свечей! Из руководства следовало, что все они имеют разную маркировку на корпусе и что для каждого типа моторов нужны свечи с соответствующей тепловой характеристикой. Утром побежал в автороту и без труда определил: на всех полуторках "наши" свечи заменены "бошевскими" с большим калильным числом -125,175 и даже 275 - очень "холодными". На моторах полуторок они не прогревались. Немцы же на наш ЗИС-5 поставили свечи с калильным числом 95. Все было ясно. Я тут же распорядился заменить свечи за-дала мне забытую немецким офицером книгу - руководство для военных водителей. Но тогда было не до него - в автороте неожиданно один за другим стали выходить из строя наши новенькие грузовики. Лейтенант Пугачев, командир автороты, только в ужасе разводил руками: 'Товарищ капитан, меня же расстреляют. За четыре-пять дней все моторы на полуторках отказали. Свечи забрасывает маслом, моторы "троят", глохнут, не заводятся..."144ЗР 5/98 Г РИГОРИЙАРКАДЬЕВИЧ ЗИНГЕРжигания на всех забарахливших грузовиках такими же, какие стояли на моторе ЗИСа. "Эксперимент" длился несколько дней. Только после этого мы с повеселевшим командиром автороты смогли вздохнуть с облегчением: моторы грузовиков работали как часы и за четыре дня ни один не "затроил". Я собрал механиков, водителей и, показывая рисунки в справочнике, объяснил, что по неведению они установили более "холодные" свечи, не соответствующие этому типу двигателя, а если бы попались "горячие", то было бы еще хуже: перегрев, разрушение сердечника свечи. Тогда уж действительно пришлось бы капитально ремонтировать моторы. Думаю, эта наука запомнилась им навсегда и не раз выручала впоследствии. Так немецкий справочник помог "реанимировать" тридцать грузовиков - они смогли участвовать в начавшемся наступлении. С тех пор еще много раз я обращался к трофейному руководству для водителей, черпая в нем сведения, которые очень пригодились в общении с трофейной техникой. А она, случалось, преподносила сюрпризы, даже курьезные. В том же Барвенково мы с лейтенантом Пугачевым наткнулись на трехтонный МАН. Несколько водителей окружили грузовик, что-то горячо обсуждая и споря. То один, то другой садился за руль, грузовик "икал" - трогался и тут же останавливался. Увидев нас, один из водителей обратился: - Товарищ капитан, может ли быть грузовик без заднего хода? - Только во сне! - А мы вот такой нашли. Полчаса уже с ним мучаемся: четыре передачи и все - вперед. - Да не может быть! Солдат освободил водительское место и вместе с остальными стал внимательно следить, как я буду действовать. Чтобы не попасть впросак, я вначале захлопнул дверь кабины, а потом уже выжал сцепление и стал "искать" заднюю передачу. Действительно, включались только четыре. Я задумался. На наших грузовиках была "собачка" блокировки заднего хода. Здесь ее не было. Солдаты у машины о чем-то вполголоса переговаривались. Не иначе, о том, найдет ли капитан "заднюю" или нет. Я искал блокировку "задней", нажимал рычаг вниз-вверх, пытаясь нащупать пропавшую передачу. Вниз он не пошел, но поддался вверх и легко продвинулся вперед через "первую". Опустив стекло и высунувшись из кабины, я с хорошим "газом" подал трехтонку далеко назад. Потом вернулся, заглушил мотор и вышел. Пусть разбираются... Уже смертельно больной, он печатал на старенькой машинке очередные задачи "Экзамена на дому" - торопился переслать их в редакцию. И до последнего не терял надежду дожить до 70-летия журнала, которому отдал тридцать лучших лет своей жизни. Судьба распорядилась по-иному - сердце остановилось раньше, чем наступила эта дата. За всю историю "За рулем" немногих можно поставить в один ряд с Григорием Аркадьевичем Зингером по творческой самоотдаче, служению журналу и его читателям. Он переступил порог редакции в начале 61-го. Бывший таксист, а потом школьный учитель русского языка, литературы и одновременно автодела (редчайшее сочетание) пришел прерожить себя в качестве автора. Он стоял у двери, протирая заиндевевшие очки, и улыбался - не верил, как признался потом, что почитаемый им журнал ютится в крохотном помещении. Однако вскоре в комнатку втиснули еще один столик - для нового сотрудника Григория Зингера. Он успешно справился с первыми заданиями, но никто тогда не предполагал, что в редакцию пришел человек, который станет журналистом № 1 в избранной им теме - "Водитель и дорога". Долгожданный "автомобильный взлет" в стране начала 70-х потребовал от журнала новых идей в освещении привычных тем. Тогда-то и появился в "За рулем" раздел "Зеленая волна" с рубриками "Кто виноват?", "Это могло не случиться", "Экзамен на дому", "Стоп-ляп", "Моральный климат дороги" и другими. Этими материалами зачитывались, над ними размышляли, их изучали, обсуждали (почта "Зеленой волны" была самой объемной в журнале). За всем этим стоял Григорий Аркадьевич Зингер: "Зеленая волна" была его детищем. Он не только умел на лету схватывать все новое, что появлялось в жизни дорог, но и предвидеть это новое, заранее начиная журнальные акции. Так было с ремнями безопасности ("Ремень или жизнь?"), новыми режимами движения, ущербом за потерю товарного вида, деревьями вдоль дорог, таившими угрозу жизни. Мы всегда восхищались его неиссякаемой выдумкой, нацеленностью на тему, организаторской хваткой. И дело было не только в природных способностях (после школы он собирался поступать на режиссерский факультет ВГИКа) - Григорий Аркадьевич прекрасно знал, что более всего в то или иное время могло волновать водителей, вызвать у них отклик. Читатели со стажем, наверно, и поныне помнят "59-й километр". Там рядом с исковерканной машиной у самой обочины лежал истекающий кровью человек, а мимо проносились легковушки, грузовики водители, увидев трагедию,., "давили на газ". Только один из пяти проезжавших здесь останавливался. Это выяснилось очень быстро - через километр, у летучего поста ГАИ. Здесь тормозили каждого, чтобы ответил корреспонденту "За рулем": почему поступил так? И корреспондентом, и организатором всего этого был Григорий Аркадьевич. Сам нашел и разбитый автомобиль, и актера, сыгравшего роль пострадавшего, достал рацию, договорился с ГАИ. В итоге выяснилось, что одни "не увидели" (ложь!), другие струсили - не хотели идти в свидетели, третьи - из тех, кто остановился - не знали, как помочь. Вал откликов обрушился на редакцию. А зингеровские рейды и тесты "Свет в глаза", "Никто не хотел уступать", "Опасен ли водитель, выпивший вчера" и многие иные... Сколько их было - о самом наболевшем, самом актуальном и (воспользуемся любимым междометием Григория Аркадьевича), увы, не только тогда, но и сегодня. А придуманные им схемы важнейших наших автодорог! За номерами журнала с этими схемами буквально охотились, поскольку составляли их не в картографическом ведомстве, а "писали" с натуры бригады "За рулем". Его фамилия и псевдоним (Г. Аркадьев) появлялись в журнале не очень часто - он относился к той лучшей породе пишущих, кто прежде всего любил не себя в журнале, а сам журнал и тех, кто его читает. Для них он вкладывал часть души в каждый материал, который организовывал, готовил, редактировал. Григорий Аркадьевич был, бесспорно, одним из лучших в стране знатоков Правил движения - он участвовал в их составлении, с ним консультировались научные работники и практики, адвокаты. Хотя, по большому счету, он сам был лучшим адвокатом, если иметь в виду защиту интересов читателей "За рулем". Со всей страны обращались к нему за помощью те, кто считал себя невиновным в аварии, несправедливо осужденным. И ни одно обращение не оставлял он без ответа, а если чувствовал, что водитель прав, мчался за тридевять земель, чтобы защитить его и восстановить справедливость. Григорий Аркадьевич Зингер не дожил до 68 лет Он работал самозабвенно, очень много, но всегда был весел, общителен, доброжелателен, всегда готов был проявить участие, подставить плечо. Таким он останется с нами. РЕДАКЦИЯЗР 5/98145