Конец дороги

25 июня 2005 года на южной объездной дороге г. Владимира произошло ДТП, в результате которого погибли москвичи – 40-летний Алексей Гасанов, управлявший автомобилем Mercedes ML, и его пассажирка, 18-летняя Юля Стенькина. Занимавшаяся этим происшествием прокуратура г. Суздаля поводов для возбуждения уголовного дела не нашла: виновным в ДТП был признан погибший водитель, не справившийся с управлением из-за превышения скорости. Отец девушки Юрий Стенькин, проведя собственное расследование, с выводами правоохранительных органов не согласен и в течение трех лет пытается добиться объективного

Ловушка на 31-м

В то роковое лето Юля только что успешно сдала сессию. Девочке очень хотелось отдохнуть, и подходящий случай вскоре представился. Знакомый семьи Стенькиных Алексей Гасанов как раз собирался в Нижний Новгород к родителям невесты – договариваться о свадьбе. Невеста была почти ровесницей Юли, девушки знали друг друга. Супруги Стенькины ничего против поездки не имели и отпустили дочь на пару дней. Из Москвы Алексей и Юлия выехали в девять вечера, а уже на следующее утро дома получили страшное известие.

С этого дня для Юрия Стенькина началось хождение по мукам, которое не прекращается уже несколько лет. Ознакомившись с материалами прокуратуры, встретившись со свидетелями ДТП и побывав на владимирской трассе, он практически сразу понял, что собранные им факты не вписываются в официальную версию случившегося, согласно которой вся ответственность за трагедию ложилась на Гасанова.

Неоткрытая трасса

Как выяснил Юрий Васильевич, открытие дороги, на которой произошло несчастье, официально и торжественно состоялось лишь в ноябре 2005 года. Фактически же южный объезд Владимира был открыт еще в декабре 2004-го распоряжением губернатора Владимирской области № 773-Р (об этом радостно сообщила вся местная пресса: «открылся южный объезд вокруг Владимира, который так долго строили и еще дольше – ждали») и достраивался уже в процессе эксплуатации.

ГИБДД тогда возражала против открытия, что подтверждает справка ДОБДД ГИБДД МВД РФ за подписью В.Н. Кирьянова – по результатам проверок трассы начальнику ГУ «Владупрадор» было вручено «Особое мнение Госавтоинспекции о несоответствии эксплуатационного состояния автодороги и ее обустройства требованиям нормативных документов и безопасности дорожного движения».

Конечно, организация, эксплуатирующая любую автомобильную дорогу, должна поддерживать в кондиционном состоянии дорожное полотно, заботиться о безопасности движения (наносить разметку; устанавливать, по согласованию с ГАИ, дорожные знаки; заниматься уборкой трассы). Однако эксплуатационники должны принять трассу от строителей «с рук на руки»… А стройка ведь еще продолжалась.

Как следствие на большом участке дороги долгое время отсутствовали дорожные знаки плюс на 31-м километре, где произошло фатальное ДТП, трасса сначала расширялась за счет дополнительной полосы (крайней слева), а затем, через полкилометра, эта полоса резко обрывалась, переходя в целину, усыпанную кучами щебенки. Никаких спецприспособлений, предупреждающих об этой ловушке, выставлено не было. В нее-то около часа ночи и попала машина Алексея и Юли.

По словам очевидца, их Mercedes, обходя фуру, перестроился влево, на ту самую злополучную полосу, после чего, съехав с асфальта, еще около 50 метров проследовал в прежнем направлении. Далее он неожиданно повернул на 45 градусов, пересек 35-метровую разделительную полосу и при выезде на встречку перевернулся. Остановившись, свидетель обнаружил лежащий колесами вверх автомобиль и мужчину в нескольких метрах от него. Девушку он нашел не сразу: как оказалось, ее тоже выбросило из салона и наполовину накрыло крышей Mercedes. Подоспевшие на помощь водители высвободили Юлю. О ДТП сообщили гаишникам, которые вызвали «скорую», прибывшую когда спасать было уже некого.

Странное дело

Как только Юрий Васильевич узнал, что представляла собой дорога, на которой погибла его дочь, у него предсказуемо появились вопросы к прокуратуре. Во-первых, почему при очевидной неподготовленности трассы к эксплуатации она, тем не менее, использовалась? Во-вторых, кто эту эксплуатацию санкционировал и почему этот кто-то не несет ответственности за гибель двух человек, которая на такой дороге практически запрограммирована? Прокуратура, тем не менее, все стрелки снова перевела на водителя. В качестве доказательств его вины Юрию Васильевичу продемонстрировали дело, после ознакомления с которым вопросов у Стенькина только прибавилось.

Например, он не мог взять в толк, почему никто в упор не замечает разницы между параметрами дороги, указанными в плане ДТП, и ее реальными параметрами. Касалось это и той самой разделительной полосы, которую пересек водитель за секунды до аварии. По данным гаишников, ее ширина составляла всего 12 метров, то есть была уменьшена практически втрое, что, попросту говоря, называется фальсификацией. После таких «корректив» не вызывали доверия и выводы ГИБДД о превышении Алексеем скорости (подтверждающие их фотографии тормозного пути отсутствовали). Кроме того, все разговоры о несоблюдении скоростного режима при полном отсутствии на дороге знаков, регламентирующих этот режим, вообще выглядели абсурдом. Местная ГИБДД его, правда, установила: до официального открытия по объезду полагалось двигаться со скоростью не более 60 км/ч. Однако каким образом об этом должны были узнать водители, и в частности покойный Алексей Гасанов?

«Законно и обоснованно»

Поскольку проводить более тщательное расследование в прокуратуре Суздаля не собирались, Юрий Васильевич решил искать справедливости в других инстанциях. Результатом этого стала коллекция писем из Госдумы, руководящего аппарата ГИБДД РФ, управления делами президента, все той же суздальской прокуратуры, прокуратуры Владимира и т.п. Как и в большинстве подобных случаев, жалобы Юрия рассматриваются формально: практически все они автоматом спускаются в Суздаль, откуда на таком же автомате следует отписка, что очередная «проверка проведена, решение об отказе в возбуждении уголовного дела законно и обоснованно», а виноват во всем по-прежнему Гасанов. Но отступать Юрию Стенькину некуда. Ради памяти Юли он считает себя обязанным во что бы то ни стало завершить начатое дело. Юрий Васильевич убежден: государственные люди, занимая ответственные посты, по долгу службы берут на себя немалые обязанности. А наплевательское отношение к этим обязанностям, тем более приводящее к человеческим жертвам, – не что иное, как преступление, за которым должно последовать наказание.

Должно, но пока почему-то не следует.

Последний час

Самое мучительное для Юрия Васильевича – представлять последние минуты жизни дочери, о которых отцу рассказал один из очевидцев. По его словам, после аварии Алексей и Юля жили более часа и находились в сознании. «Помогите, мне очень больно», – просила Юля. Однако сделать это было некому, потому что врачи ехали слишком долго: бригаду почему-то выслали из Суздаля, а не из Владимира, от которого до места происшествия вдвое ближе. На затылке у девочки была сильно кровоточившая рана, но ее не перевязали, даже просто не подложили под голову бинт. Водители, видимо, растерялись, а сотрудники ГИБДД, мягко говоря, не проявили инициативы. В итоге Алексей, по заключению судмедэкспертов, умер от асфиксии, то есть элементарно задохнулся, когда его начало рвать. Если бы находившиеся рядом гаишники догадались повернуть его на бок, этого бы не случилось. О том, чтобы организовать перевозку в больницу на подручном транспорте, не дожидаясь тихоходной «скорой», тоже никто не подумал. Инспекторы спокойно занимались оформлением ДТП, лишь иногда деловито проверяя, живы ли еще пострадавшие. Конечно, очень возможно, что оба получили травмы, не совместимые с жизнью, и для них уже ничего нельзя было сделать. Но если такой шанс все-таки существовал? И разве не известны случаи, когда только благодаря оперативным и грамотным действиям сотрудников ГИБДД людей с тяжелыми ранениями все-таки удавалось спасти? К сожалению, рядом с Юлей и Алексеем таких не оказалось.