«Волга». Все течет…
Отгремела первая послевоенная пятилетка, Горьковский автозавод вовсю штампует «Победы», а в недрах конструкторского отдела ГАЗа развернулась работа по созданию ее преемницы – ГАЗ-21 «Победа-II». Дизайнер Лев Еремеев представил гипсовый макет, схожий с укороченным ЗИМом. Но гораздо более радикальным выглядел параллельный проект под названием «Звезда», которым занимался Джон Вильямс. Его «победовский» преемник выглядел, как фастбек с плавниками сзади. Тем не менее работа Еремеева была гораздо ближе к технологическим возможностям завода, и с 1953 года все усилия художников сосредоточились на ней.
Поскольку автомобиль проектировался для жестких условий советской реальности, конструктивные особенности будущей «Волги» были полны противоречий. Например, рессорная задняя и шкворневая рычажная передняя подвески соседствовали с несущим кузовом, цельноалюминиевым двигателем, автоматической трансмиссией, составным карданным валом и централизованной смазкой узлов.
К 1953 году определился общий стиль будущей машины, навеянный американской модой, а также название – «Волга». Ходовые прототипы 21-й «Волги» (1954 − 1955) выглядели почти так же, как серийные машины. За исключением оформления передка − цельный штампованный стальной лист с вертикальными прорезями уступил место трем горизонтальным балкам, украшенным каплевидным утолщением со звездой. И уже на капоте прототипов обосновалась фигурка скачущего оленя.
В 1956 году «Волга» ГАЗ-21-М (молотовец) увидела свет. Первая серия машин (до ноября 1958-го) была частично укомплектована «победовским» нижнеклапанным мотором, расточенным до объема 2,42 л (ГАЗ-21Г), – завод не успел освоить новый алюминиевый двигатель. Самые ранние машины оснащались автоматическими коробками.
С конца 1958 − начала 1959 года «Волга» прошла «рестайлинг», самой заметной частью которого стал возврат к историческому виду передней части автомобиля. Двигатель на второй серии был только верхнеклапанный ГАЗ-21, небольшое количество автомобилей второй серии опять получило АКП. В самом конце выпуска этой разновидности появился прототип «Волги» с кузовом универсал − ГАЗ-22. Машины и первого выпуска, и второго могли окрашиваться в два цвета.
Но самая грандиозная модернизация произошла с 21-й «Волгой» весной-летом 1962 года, когда появилась третья серия. Внешне эти машины отличаются радиаторной решеткой «китовый ус» с 36 прорезями, менее волнистыми бамперами, отсутствием клыков и знаменитой фигурки оленя. Третья серия создавалась под девизом «больше чистых линий, меньше хрома». В борьбе за удешевление производства ушли в небытие двухцветная окраска и АКП.
Двадцать первая «Волга» продержалась на конвейере до 15 июня 1970 года, когда ее полностью сменила 24-я модель. Для того чтобы понять, как появлялась эта машина и почему она получилась именно такой, нужно вообразить себе нашу страну и Горьковский автозавод середины − конца 60-х.
В это время по дорогам вовсю ездили легковые автомобили третьего послевоенного поколения, по стилю и характеристикам ушедшие далеко вперед от своих предшественников. Это появившийся в 1964-м «Москвич-408» с 50-сильным двигателем и передовым дизайном. В 1967 году ему в пару вышел еще более совершенный «Москвич-412» – автомобиль скоростной и по тем меркам безопасный. А в самом конце десятилетия свет увидел «топ» отечественного автопрома − полулицензионный ВАЗ-2101.
Таким образом, несмотря на то что крепко сработанный и приносящий валюту ГАЗ-21 признавали даже за границей, зарубежные дилеры прозрачно намекали, что с внешностью машины пора что-то делать.
На умы художников начала 60-х сильнейшим образом повлияла американская промышленная выставка 1959 года в Сокольниках. Молодой дизайнер Юрий Данилов представил проект, схожий с «Чайкой». Макет Данилова можно считать первой отправной точкой в истории ГАЗ-24. В 1960-м два передовых проекта подготовили Еремеев (автор 21-й «Волги») и Циколенко. Оба продолжают тяготеть к «чайковским» барочным формам. Два года спустя проект Еремеева становится увеличенным «Москвичом», прямолинейным и лаконичным, но неоригинальным. В этот момент принимается судьбоносное решение – уменьшить высоту кузова, посадить ниже водителя и пассажиров, увеличить базу. То есть сделать новый автомобиль более «плоским».
К 1963 году новый проект подготовили Циколенко и Киреев. На этом макете впервые можно увидеть знаменитые «24-е» форточки со скошенными углами снизу и цельноштампованные двери без отдельной оконной рамки. Долгий и мучительный процесс внезапно закончился тем, что в канун 1964-го Циколенко и Киреев, запершись в мастерской, буквально за две недели вылепили абсолютно новую машину – лишенную вычурностей, с аккуратными переходами поверхностей и, главное, самобытную.
Изначально под капотом ГАЗ-24 «Волга» должны были поселиться четыре различных вида силовых агрегатов: привычная всем рядная «четверка», два варианта 6-цилиндровых V-образников, «чайковский» V8 и перспективный рядный 4-цилиндровый дизель. Но построенный еще в начале производства 21-й модели Заволжский моторный завод, которому передали все двигательное производство с ГАЗа, откровенно не справлялся с новой программой. В результате 24-я «Волга» в абсолютном большинстве случаев комплектовалась потомком 21-го мотора – рядной «четверкой» с объемом 2,4 л и мощностью, в зависимости от степени сжатия, от 85 до 95 л.с. Как и на ее предшественнице, серийно на 24-й не появилось никакой другой коробки передач, кроме хрестоматийной механической «четырехступки». Разрабатывались для машины «автомат» под двигатель V6 и экзотическая трехступенчатая «механика» с рычагом на руле и автоматическим овердрайвом – все это осталось лишь на бумаге.
Заводские документы на новую «Волгу» были готовы к 1965 году, производство могло быть запущено в 1966-м. Почему же на следующую пятилетку ей был уготован «красный свет»? За стенкой легкового конструкторского экспериментального отдела находились военные специалисты завода. Грузовики и военная техника – основная продукция ГАЗа того времени. А на дворе – арабо-израильская война. СССР оказывал поддержку арабам, в первую очередь БТР60П. По заводской терминологии этот бронеавтомобиль называется ГАЗ-49, и именно на его выпуск, а также на разработку его преемника БТР70 бросили силы завода. За период с 1965-го по 1970-й в общей сложности было собрано менее 400 штук ГАЗ-24 – мелкосерийных. И только в июле 1970 года новый ГАЗ-24 «Волга» заменил на нитке конвейера 21-ю модель.
Новая «Волга» была принята хорошо. Машина пошла в серию, замелькала на столичных улицах. Стране она понравилась – выглядела современно, возила комфортно. Статус завода заметно поднялся в глазах чиновников из госаппарата. О ней безуспешно мечтали – большинство машин до перестройки распространялось только по организациям. Купить ее в частное пользование могли лишь избранные. Ею одаривали космонавтов и в виде награды разрешали приобрести знаменитым артистам.
Не предназначенная для продаж в частные руки, «Волга» с самого начала проектировалась как автомобиль для различных служб. Версия для такси ГАЗ-24-01 (2) отличалась от базовой дефорсированным мотором, моющейся дерматиновой обивкой салона и таксометром с «зеленым огоньком». На базе универсала 24-02 выпускалась машина «Скорой помощи» (3). В ее кузове устанавливалась перегородка за передним рядом, размещались носилки для больного и сиденье медперсонала. Серийно выпускались также «таксишный» универсал 24-04 и газобаллонное такси 21-07.
В середине 80-х годов вконец износились кузовные штампы. Но на подготовленную изначально на смену «двадцатьчетверке» (а отнюдь не на параллельный выпуск!) новую модель 3102 военные наложили вето, заявив: «Мы не позволим, чтобы на «генеральском» автомобиле ездили в такси!»
В результате появился компромиссный ГАЗ-31029. Кузов 3102, но бензобак за спинкой заднего сиденья не годился для универсала и для газобаллонного оборудования такси. Поэтому вернули бак между лонжеронов в полу багажника, а чтобы генералов не дразнить, сделали спереди спокойное оперение вкупе с простой пластиковой черной решеткой и оптикой от «Москвича-2141».
Но все это будет потом, спустя 20, 30 и 40 лет.
А в начале 70-х 24-я «Волга» гранеными формами и прекрасными деталями поражала ценителей стиля. Она была одновременно прямолинейной и игривой, лаконичной и не похожей на других, приземистой и проходимой, выносливой недоступной красавицей.