Land Rover Discovery: к поморам на промысел

Улетали из Москвы, когда на небольшой срок в Центральном федеральном округе установилась майская жара, предвещавшая знойное лето. Архангельск встретил температурой +7°C. Последний снег сошел только неделю назад, посему путешествие не обещало быть жарким. Сразу из аэропорта — в машину. Прошлогодние обновления «Диско» кардинальными не назовешь. Слегка изменились фары и фальшрешетка радиатора, от «Ягуаров» досталась компрессорная бензиновая «шестерка» и появился 8-ступенчатый «автомат» ZF. Сделали версию без понижающего ряда в трансмиссии, но у нас, по счастью, в колонне таких нет, потому что предстоит преодолевать труднопроходимые участки.

Еще до приземления на Архангельскую землю понимаешь, насколько сложен здешний рельеф местности для активного освоения. Зеленый ковер земли изорван многочисленными речушками, болотцами, заводями и притоками. Селения ютятся на островках суши и зачастую бывают подолгу разорваны водными потоками друг от друга.

Малые Корелы

Первая точка на нашем маршруте – музей деревянного зодчества под открытым небом «Малые Корелы». Он расположен на небольшом удалении от столицы региона прямо у дороги Архангельск— Пинега. Суровая природа внесла коррективы в особенности деревянной архитектуры.

По меркам Средней полосы архангельские дома выглядят настоящими деревянными крепостями. И немудрено, ведь в одном таком доме зачастую проживало по нескольку семей одного рода. Зимой перебирались в теплую часть жилища, где была печка (в некоторых строениях топили и «по-черному»), а летом разъезжались по просторным горницам. Несмотря на довольно витиеватые элементы фасада, все части дома в первую очередь несут функциональную нагрузку, а уже потом – декоративную составляющую. Причем в каждом районе были особые приметы, присущие только ему. Так, свой почерк имеют Мезенский, Пинежский, Важский, Каргопольско-Онежский, Поморский и Двинский районы.

Безусловно, наиболее ценными шедеврами северного зодчества являются большие деревянные церкви, которые строились почти без применения гвоздей. Их осталось немного, и Вознесенская церковь – один из наиболее удачно сохранившихся памятников. Кубоватая церковь – так называется этот тип храма из-за характерной формы. Двухэтажное строение имеет крытые галереи и отдельно стоящую колокольню. Паперть у храма неслучайно высоко возвышается над землей, священники помимо прямых своих обязанностей еще и доносили до населения новости, указы и какие-либо другие изменения в жизни государства. А вот в галереях любили собираться молодые девушки. Судачили о разном и о юношах, разумеется. Кстати, нравы на Севере были не особо строгими. Поцелуи до свадьбы не возбранялись, но более – ни-ни.

У архангелогородцев есть присказка: «Лето было короткое, в один день, да и тот проработал». Учитывая то, что полноценными летними днями здесь можно считать от силы дней 60-70 в году, работать крестьянам приходилось вдвое усерднее, чем в более южных районах. Это сейчас северный климатический регион считается зоной рискованного земледелия — пахотных земель практически нет, а до революции никому это и в голову не пришло бы. Мужчина весь день проводил на свежем воздухе, а его жена оставалась главной на хозяйстве. Основная задача кормильца состояла в том, чтобы успеть запасти урожай зерна.

Муку мололи на самодельных деревянных мельницах. Строение хоть и выглядит неуклюже, но внутри скрывает довольно любопытный механизм из мощных шестерен и нескольких передаточных валов, сообщавших вращение жерновам. Позже мы еще вернемся к теме мельницы, сейчас нас ждет дорога дальше, к побережью Северного моря.

Ломоносов

Безусловно, персона Михаила Васильевича Ломоносова – это своего рода бренд Архангельской области. Село, ныне носящее его фамилию, находится рядом с Холмогорами, на другой стороне Северной Двины на острове Кур. Добраться туда можно только на пароме. Несмотря на то, что услугу предоставляют муниципальные власти, переправа через реку стоит недешево: за внедорожник такса 500 руб., а за каждого пассажира – 25 руб. Ширина реки при этом не имеет значения.

От дома Ломоносовых, конечно, уже ничего не осталось, за исключением маленького прудика, вырытого отцом Михаила Васильевича. Зато есть исторический музей, посвященный жизни ученого. Личных вещей семьи – считаные единицы. Но определенную картину о жизни молодого и любознательного юноши сложить все же можно. Здесь мы не будем ее пересказывать. Хочется упомянуть лишь то, что уйти за знаниями из такого дремучего края, коим была эта местность несколько веков назад, – уже само по себе подвиг. Личность Ломоносова, его пассионарность особенно впечатляют, если попробовать понять, какой социальный, духовный и человеческий путь он преодолел.

Удивительно, но память о знаменитом соотечественнике в селе не трансформировалась в сувенирный бизнес, как это обычно бывает. Впрочем, Ломоносово известно художественной резьбой по кости. Завидев заезжего туриста, да еще и с московскими номерами, свои поделки спешит представить каждый мастер. Печально, но судя по внешнему виду продавцов, деньги быстро будут трансформированы в алкоголь. Другое дело – небольшая мануфактура, на которой работают пенсионерки. Следить за их филигранным обращением с костью – одно удовольствие. Правда, мощнейший запах, словно ты попал в зубной кабинет, слегка остужает пыл гостей.

Помимо резьбы местные жители ловят рыбу и активно собирают ламинарию. Водоросли сдают местному заготовительному заводу. Примечательно, что  промысловики до сих пор выходят на карбасах – знаменитых поморских лодьях. Киль и форштевень, как и в старину, вырубаются из целикового елового ствола с корнем. Правда, раньше лодку сшивали, а сейчас скрепляют металлическими скобами. Труда много, но и стоит такая лодка от 70 тыс. руб. и выше. Так что заработать можно.

Кимжа

Дороги, дороги… Здесь они такие же, как и во всей России. Где асфальт забыли положить, где забыли «отреставрировать» ямку кирпичиками – все как обычно. Чем дальше мы уезжаем от Архангельска, тем реже появляется асфальт. Вскоре он и вовсе сменяется пыльной грунтовкой. Благо в каждой машине есть рация, иначе обгон грузовика превращается в русскую рулетку. К «Диско» нет никаких претензий по части ездового комфорта. Внутри атмосфера дорогого бизнес-седана, на разбитой дороге отменная плавность хода. Подвеска великолепно отрабатывает ямки и утрамбованные валуны.

Вскоре у нас появляется возможность опробовать внедорожник и в боевых условиях. Броды, глубокая грязевая колея, крутые спуски и подъемы нашей машине, вооруженной пневмоподвеской, нипочем. Но вот незадача – начала глючить электроника водительской двери. Стеклоподъемники то работают, то перестают, проедешь какое-то время по ухабам – опять заработало. Очень хочется надеяться, что это просто частный случай, ведь в других машинах ничего подобного не замечалось.

Конечная точка нашего маршрута – деревня Кимжа в Мезенском районе. До нее нужно долго добираться по грейдеру и в очередной раз переправляться через реку на пароме. Очевидно, что эти естественные границы по-своему законсервировали быт местного человека. Кимжа — деревня образцовая, здесь крепкая община, люди пытаются сохранить свои обычаи и культуру. Деревянная шатровая Одигитриевская церковь периодически подновляется. Есть свое ткацкое училище, музей и дом культуры. А еще эта деревня послужила естественными декорациями для фильма Александра Прошкина «Михайло Ломоносов».

Фильм выдающийся, его обязательно следует посмотреть тем, кто умудрился пройти мимо него. И достаточно побывать на Мезени, чтобы понять Прошкина. Дух свободолюбивых, сильных поморов поселился в этих местах. Он всюду: в волшебной палитре чистого неба, в магическом безмолвии реки, в красном суглинке и серой строгости слегка покосившихся изб. Да, жизнь в этих краях – не сахар. Местные выживают как могут. Но на фоне других опустевших деревень здесь еще есть стимул для движения. И регулярно появляющиеся малыши – тому подтверждение.

Поскольку Кимжа значительно удалена от больших населенных пунктов и здесь вместе с православными селились староверы, поговаривают о деревне разное. Соседи называли их чернотропами, иначе – колдунами. Кимжане улыбаются, дескать, «мало ли что говорят». Но есть здесь довольно редкая традиция: во многих наделах кресты — за забором. Местные говорят, что это обетные кресты, которые ставили для защиты дома от разных напастей. Но есть также версия, что это была своеобразная традиция захоронения родственников на своей земле вместо обычного погребения на кладбище.

А теперь вернемся к той мельнице, о которой упомянули вначале. Дело в том, что в Кимже есть отреставрированная мельница-столбовка. Мы даже привезли зерно и пытались ее запустить, чтобы посмотреть этот увлекательный процесс. Но, увы, мельница не захотела потрафить заезжим туристам развлечения ради. Местная жизнь полна верованиями и языческими суевериями. Возможно, духи мельницы посчитали праздное любопытство неуместным…

В заключение хочется сказать, что по большому счету поездка в такие отдаленные уголки нашей родины – отнюдь не что-то запредельное и невозможное. Необязательно ехать внедорожными маршрутами, для нас это был лишь дополнительный бонус. Да, подобная поездка потребует подготовки, времени и умеренных денежных затрат. Зато лично для меня наша экспедиция стала очередной страницей в книге жизни, которую увлекательнее всего читать в оригинале, то есть созерцая своими глазами.