Гран-при России: как Сочи Автодром подготовился к Формуле-1
В девятом классе я прогулял один из выпускных экзаменов из-за того, что в Москву приезжал Дэвид Култхард. Точнее – заезжал в рамках небольшой рекламной кампании: шотландец должен был вручить призы победителям турнира по картингу и погоняться с журналистами на одной из столичных трасс. Ранним утром, не имея ни пропуска, ни аккредитации, я отправился обивать порог картинг-центра с твердым намерением увидеть DC. Все сложилось в мою пользу – увидел. В тот момент это казалось волшебством. Экзамен сдал на отлично — через неделю.
Второй раз меня пробило с такой же силой в 2014-м, когда на мотор-шоу в Женеве я встретил Петера Заубера. Человек, которого на протяжении пятнадцати лет я видел по телевизору и чьей команде искренне симпатизировал, обедал за соседним столиком в пресс-зоне компании Opel. Потребовалось не меньше пяти минут, чтобы решиться подойти и напроситься на памятное фото.
И вот что самое грустное: в паддоке Гран-при России, где за несколько минут удалось встретить почти всех действующих пилотов, Ники Лауду, Джонни Херберта, Маурицио Арривабене и даже самого Берни, градус эмоций был ниже. Такие вещи пробивают лишь один раз. Максимум два. И особенно ярко – в детстве. Так что не тяните с тем, чтобы отвезти детей на Гран-при. И позвольте хоть раз в жизни забить на экзамен. Разумеется, если это необходимо ради чего-то действительно важного.
Вообще, в Сочи все организовано действительно хорошо. На телевизионной картинке атмосфера Гран-при и вовсе кажется фантастической. Конечно, за кадром остается ходящая ходуном под ногами плитка, бестолковая навигация, веломобили с местными жителями в роли таксистов, а также нелепые пассажирские паровозики (такие же ходили на ВДНХ в 90-х). Но в целом — повторюсь — все очень достойно. По словам большинства действующих пилотов, сама трасса им также нравится. Признаться, когда слышишь подобную похвалу, чувство патриотизма обостряется само собой. Неважно даже, что проектировал ее немецкий инженер-монополист Герман Тильке. Как и 99% других современных трасс.
Российские пилоты на этот раз подарили нам не один повод для гордости. Причем пилоты – именно во множественном числе. Помимо Даниила Квята, впервые в карьере пробившегося в финал сочинской квалификации и стартующего в гонке с восьмого места, в первой пятничной практике участвовал Сергей Сироткин. Молодой россиянин сходу практически на семь десятых секунды опередил Джолиона Палмера — своего партнера по команде Renault F1, показав тринадцатый результат. Будем надеяться, в этом году мы сможем регулярно наблюдать за работой Сергея по пятницам. А в будущем – даст бог – на протяжении всего уик-энда.
Интересными впечатлениями и информацией поделились представители команды Ferrari и ее партнера – фирмы Shell, по приглашению которой я и приехал на гонку. Именно они показали работу мобильной лаборатории для взятия проб бензина и масла. И несмотря на то, что подобными технологиями располагают отнюдь не все команды чемпионата, ничего не скрывали.
Я не без удивления узнал, что по регламенту чемпионата топливо для болидов F1 должно на 99% состоять из тех же компонентов, что и неэтилированное дорожное топливо, разливаемое на заправках во всем мире. И перед сотрудниками Shell, приезжающими на каждый Гран-при в составе пяти-шести человек, стоит задача контролировать выполнение этого условия, а также добиваться от силовой установки максимальной эффективности, действуя в рамках разрешенного одного процента.
Подробнее о работе мобильной лаборатории я обязательно расскажу – но уже после гонки. А пока будем держать кулаки за Даниила Квята и надеяться, что третий в истории Гран-при России окажется интереснее сумасшедшего прошлогоднего!