Иван Мюллер – покоритель стихий

ГЗР: Как-то даже сложно начать разговор.

И.М.: Давайте я начну. Я не стесняюсь. Я пришел в автоспорт из картинга. Потом были молодежные формульные серии, мечты о Формуле-1. В 1993 году провел сезон в международной Формуле-3000 (тогда гонке сопровождения Ф-1). А по окончании сезона понял, что больше нет средств продолжать формульную карьеру. Мне повезло – меня пригласил Hugues de Chaunac выступать в национальном французском кузовном чемпионате. В 1995 году я стал чемпионом Франции, и с этого момента моя карьера связана с кузовными автомобилями. И с этого дня продолжается мое сотрудничество с Hugues de Chaunac.

ГЗР: Первую победу в туринговом чемпионате вы завоевали на заднеприводном BMW, как и свою первую победу в «Трофее Андроса» и «24 часах Шамони». Почему же потом пересели на Quattro, а позже – на передний привод?

И.М.: Просто я профессиональный гонщик! Меня пригласили в Германию, где в ту пору господствовали Audi, я поехал и выступал на том, что мне предоставили. Годом позже получил приглашение выступать в Великобритании в сильнейшем тогда чемпионате BTCC. Там сначала ездил на Audi, а потом пересел на Vauxhall Astra. Эта марка принесла мне титул чемпиона Великобритании. Правда, параллельно выигрывал «Трофей Андроса», ледовые суточные марафоны в Шамони на других автомобилях. Похоже, мне все равно, на чем выигрывать (подмигивает).

ГЗР: А потом позвали, значит, в чемпионат мира, и вам опять было все равно, на чем выступать…

И.М.: Очень близко к правде. В WTCC я с самого начала выступаю на SEAT. Свой первый сезон здесь я завершил четвертым, в прошлом году стал вторым, упустив титул лишь в последней гонке, теперь возглавляю личный зачет. Но самое главное для меня и моей команды – мы лидируем в чемпионате производителей.

ГЗР: Кстати, я засмущалась и не успела поздравить вас с победой на этапе в Монце. Год назад вы также стартовали тут с поула и одержали свою первую победу на дизельном автомобиле. Это становится традицией.

И.М.: Мы отлично работали в течение всего уик-энда, я считаю, что наша победа была предопределена еще в субботу во время квалификации. Оставалось только выяснить, кто из пилотов SЕАТ будет стоять на верхней ступеньке пьедестала.

ГЗР: Быстро привыкли к дизельному автомобилю?

И.М.: Потребовалось какое-то время. По началу ужасно удивлялся, садясь в автомобиль, – странно было слышать необычный гул. Пришлось привыкать к тому, как звучит двигатель. Да и работает он совсем по-другому. Много технических отличий от бензинового. Но для профессионалов привыкание не вызывает проблем.

ГЗР: За дизельными автомобилями будущее или бензиновые так просто не сдадутся?

И.М.: Я не знаю, может быть, будущее за газовым двигателем. Или еще что-нибудь придумают. Пока что SЕАТ решил сделать дизельную машину, он ее сделал. Хотя было слишком много пессимистов, но машина поехала быстро. Значит, риск был оправдан.

ГЗР: В следующем сезоне заканчивается ваш контракт с SЕАТ. Какие-то планы на будущее есть?

И.М.: Что-то вы слишком уж активно интересуетесь моим будущим? Что-то хотите предложить?

ГЗР: Простите, тут вопросы задаю я. Что собираетесь делать в 2010 году? Нет желания попробовать себя в каких-то других сериях? И.М.: Пока на свете существует один-единственный чемпионат мира в классе кузовных автомобилей, почему бы не остаться здесь. А о каких других сериях вы говорите, к слову? ГЗР: Ну, например, Ле-Ман…

И.М.: Да, Ле-Ман очень популярен во Франции. Я каждый год получаю предложения принять участие в этой гонке. Иногда предложения настолько заманчивые, что сложно отказывать людям. Но я стартовал однажды в Ле-Мане: нашему экипажу не удалось показать какой-то значимый результат. Больше пока не собираюсь. Может, это просто не мое, может, я сейчас слишком сфокусирован на WTCC. Таков мой характер – я полностью выкладываюсь для достижения цели, если загораюсь. На компромиссы не пойду.

ГЗР: Хм… А как же тогда объяснить ваш безудержный интерес к «Дакару»?!

И.М.: «Дакар»? «Дакар» – это другое. Это страсть. Это тайная любовь. Это честная мужская игра по жестким правилам; 9000 километров по барханам, 15 дней изматывающей жары, 1000 сильнейших гонщиков планеты. Это испытание, которого боишься, но вновь, вновь и вновь хочешь преодолеть. Это что-то особенное. Только тот, кто был на «Дакаре», способен понять меня.

ГЗР: А как же детская мечта о Формуле-1? Если бы была возможность, поехали бы, ну хотя бы потестироваться?

И.М.: Да что вы? Какая тут Формула-1?! Я уже слишком старый и… толстый для таких экспериментов.

ГЗР: Многие пилоты разных гоночных серий тщательно скрывают, что следят за гонками Ф-1. А вы интересуетесь Большими Призами?

И.М.: Конечно. Стараюсь не пропускать трансляций.

ГЗР: Есть любимчики? За кого болеете?

И.М.: Моим кумиром (да, точно, кумиром, а не любимцем) был Айртон Сенна. Сейчас что-то нравится в Массе, что-то интересное подмечаю в Алонсо. Но такого пилота, который собрал бы воедино все лучшие свойства, я не вижу. Наверное, я был бы очень удивлен, если бы сейчас появился второй Айртон. Гении не рождаются раз в 15 лет.

ГЗР: Сейчас в Формуле-1 выступают совсем юные пилоты, а в WTCC в основном гонщики, уже прошедшие и Формулу, и другие классы? Как вы считаете, почему в Формуле намного больше молодежи?

И.М.: В Формуле-1 на одной машине работает около десятка инженеров и целая бригада механиков. К примеру, на каждый важный компонент в автомобиле предусмотрен свой отдельный инженер, который сконцентрирован только на изучении того, как бы оптимально настроить именно эту деталь. Ну не знаю, подвеску, шасси, двигатель, коробку и так далее. То есть группа ученых выдает в распоряжение пилоту полностью настроенный болид, который гонщик должен провести по заданной (желательно оптимальной) траектории возможно быстро, не нарушив настроек. Формула-1 – полигон для внедрения научных достижений. Пилот ошибся – включаем компьютер и корректируем его ошибки. У нас же у каждого пилота один инженер и три-четыре механика. Так что ценность гонщика возрастает в разы. Тут важен весь опыт, который каждый из нас накопил за свою предыдущую карьеру. Некоторые маневры на трассе осуществляем в режиме автопилота, не задумываясь. Ни один молодой гонщик не в состоянии пилотировать кузовной автомобиль WTCC быстрее опытного спортмена. Доказано. Обратитесь к статистике.

ГЗР: В этом сезоне WTCC впервые в своей недолгой истории (чемпионат создан в 2005 году) посетит Японию, в 2009-м пройдет дебютная гонка в Марокко. Как вы смотрите на новые страны, интересно ли вам выступать на незнакомых трассах?

И.М.: Только очень вас прошу – не спрашивайте дальше про любимые трассы и все такое. Я готов поехать туда, куда едет WTCC. Если завтра скажут, что этап пройдет, скажем, в Америке – нет проблем. Значит, там у кого-то из производителей, связанных с WTCC, есть свой маркетинговый интерес. Если послезавтра сообщат, что мы вылетаем на Луну, – поеду, то есть полечу. Я идеальный инструмент для реализации целей World Touring Car Championship.

ГЗР: Только не утверждайте, что вам все равно, с кем ехать.

И.М.: Нет, далеко не все равно.

ГЗР: Тогда назовите, кого возьмете в свою Команду мечты (Dream Team)?

И.М.: У нас сейчас сложились отличные отношения с ребятами в SЕАТ. Надеюсь, так будет и дальше. Другой команды мне не надо.

ГЗР: Вы просто идеальный парень какой-то… Тогда последний вопрос.

И.М.: Не стану отвечать на последний вопрос. Обещайте, что еще вернетесь. С вами нравится разговаривать. Забыл, что вы журналистка, да еще из России...

ГЗР: Кстати, Россия – северная страна. Вас мы узнали прежде всего по десяти подряд победам в ледовом «Трофее Андроса». Вот уже третий год вы не выступаете в этих соревнованиях. Почему?

И.М.: Это частная гонка, для участия в которой организаторы направляют персональное приглашение. Просто так приехать и участвовать нельзя. Мне же организаторы прислали вместо приглашения письмо, в котором сообщили, что просят меня больше не приезжать на этот чемпионат. Я, мол, убиваю интригу. Не хотите – не приеду. Пусть теперь господин Прост расслабится и играет в одни ворота. У меня слишком амбициозные планы здесь, в чемпионате мира.