Детлеф виттиг: «шкода» должна быть в числе лидеров

Детлеф Виттиг (Detlef Vittig). Родился в 1942 году. Инженер по образованию. На «Фольксвагене» с 1973 года, работал представителем компании во Франции, Японии, Канаде. Отвечал за европейские продажи автомобилей марки. С 2000 года член совета директоров концерна «Фольксваген», а с 2004-го – одновременно и председатель совета директоров «Шкоды».

– Шесть лет назад «Шкода» была в числе лидеров на рынке импортируемых в Россию машин. Выбирая свою первую иномарку, многие покупали «Фелицию». В прошлом году при двукратном росте этого рынка за один только год «Шкода» потеряла 18,7% покупателей. Ценовая война с корейскими и другими производителями окончилась не в вашу пользу. Сейчас у чешской автомобильной команды в вашем лице появился новый немецкий тренер. Есть ли в его арсенале, говоря спортивным языком, план эффективной контратаки?

– «Шкода» познала успех на русском рынке. В 2002 году мы реализовали здесь почти 10 тысяч автомобилей. В тяжелом весе выступала «Октавия», ее продавали по две тысячи в год. Что я как тренер могу сказать после анализа? Причиной падения стала цена автомобиля и изменение валютного курса. Производители из Японии, Кореи, стран долларовой зоны, получили преимущество. Положение «Шкоды» осложнялось еще и сильной кроной по отношению к евро. Так что для нас это стало двойной проблемой. Мы все проанализировали и сейчас оперируем ценами в долларах.

Анализ привел и к другим выводам. При том, что количество наших дилеров достигло 50, качество их работы нас не вполне устраивало. Сейчас сеть дилеров уменьшилась до 35, но уровень их деятельности стал выше. В будущем это число может возрасти, но уже без потерь в качестве – теперь компания управляет этими российскими предприятиями не из Млада-Болеслава, а из Москвы. «Шкода» стала самостоятельной в рамках ООО «Фольксваген Рус». В этом году, когда мы уже справились со всеми проблемами – валютным курсом и ценами, управлением сетью дилеров, мы хотим подняться на уровень 2002 года. Это значит продать машин в два раза больше, чем в прошлом году. Но мы пойдем дальше и нанесем ответный удар – «Шкода» должна быть среди лидеров продаж!

– Правильно ли поступил «Фольксваген», купив социалистическую «Шкоду», а не социалистический АВТОВАЗ?

– «Фольксваген» купил 100% «Шкоды» и стал полновластным ее владельцем. Это верно, как верно и то, что «Фольксваген» предпринимает меры, чтобы стать в России еще более авторитетным и привлекательным.

– Но почему все же не АВТОВАЗ?

– Тогда, в 1989-м, Чешская Республика очень быстро переходила на рыночные рельсы, открылась для новых экономических отношений. Кроме того, существовали родственные связи между чешским и саксонским автомобилестроением, о чем мы, конечно, знали. Сам профессор Порше родился в Чехии. С АВТОВАЗом таких связей не было.

– Сейчас на вашем внутреннем рынке появляются три мощных конкурента – «Пежо», «Ситроен», «Тойота» пускают в Чехии завод мощностью 300 000 машин в год. Готовы ли вы, возвращаясь к спортивной терминологии, играть здесь в нападении?

– «Шкода» и «Фольксваген» лидируют на чешском рынке. По имиджу «Фольксваген» на самом верху. И хотя в этом «Шкода» ему уступает, в том, что касается сочетания «цена-качество», она отвечает всем требованиям рынка. Эти две марки и будут нападающими.

– Раз «Тойота» и ПСА идут в Чехию, не намерена ли «Шкода» обойти конкурентов с фланга и открыть свое предприятие в России?

– Эти вещи между собой совершенно не связаны. Наша цель – проводить собственную политику без оглядки на конкурентов и делать хорошо свое дело. «Тойота» инвестирует, чтобы работать здесь не только на чешский и российский рынок, но также и на западно-европейский. Мы хотим завоевать прочные позиции на российском рынке и у нас есть возможности, чтобы за два года достичь этого.

– Вы организовали сборку машин на Украине. Может ли последовать то же и в России?

– Сборочный завод на Украине рассчитан только на местный рынок. Над российским проектом мы работаем отдельно. Если Украина и Россия в промышленном плане объединятся, тогда и у нас может быть единый подход. Время покажет.

– Мы знаем, как много вы сделали для организации производства комплектующих в Словакии...

– Если хотите, это классический пример, как можно было бы работать в России. Начинать с малого. Овладеть производственными процессами, организовать снабжение и поставки комплектующих того качества, которое мы требуем для наших продуктов. Если это заработает четко, можно двигаться дальше. В Братиславе мы в первый год собрали 5000 «пассатов». Сегодня мощности завода позволяют собирать 300 000 автомобилей в год. Мы производим там как небольшие «поло», так и машины люкс-класса – «Туарег». Видите, какие открываются возможности! Эту концепцию мы хотели бы применить и к России.

– Довелось услышать, что в свое время «Audi 100» разрабатывали втайне от головного концерна «Фольксваген». Могут ли у «Шкоды» быть подобные секреты при создании новых моделей?

– У каждого из нас есть время, чтобы подумать о новом наедине с самим собой. И только позже, когда уверимся, что сделали нечто достойное, позволяем себе похвастаться этим в рамках концерна. Если не уверены в результатах – храним молчание. В Женеве посетителей ожидал большой сюрприз на нашем стенде. Мы втайне разработали дизайн новинки, которую решили показать не только концерну, но и всему автомобильному миру. Хотели бы знать и вашу реакцию – насколько это хорошо и для российского рынка.

– Значит, новые разработки для «Шкоды» создаются в самой Чехии?

– «Шкода» – самостоятельное предприятие, на проектных работах у нее занято около тысячи инженеров. Компания способна делать проекты и для других марок концерна, при этом, конечно, получает разные услуги и агрегаты от концерна, от «Ауди» и «Фольксвагена». Новые продукты задумываем здесь на «Шкоде», потом проходит презентация в рамках концерна, где решается судьба проекта. Если ему скажут «да», машина будет полностью строиться у нас.

– Сделайте исключение для читателей «За рулем» – хотя бы намекните о перспективных моделях от «Шкоды»…

– Я должен быть весьма осторожен. Сейчас на рынок вышли преемники «Октавии» и «Октавии комби» – они оказались успешными. Есть проект новой модели, которую в качестве концепта показывали последние два года. Он понравился, и мы хотим делать эту модель, как первую в новом для «Шкоды» модельном ряду. А вот женевский концепт может открыть еще один модельный ряд. Для российского рынка эта машина, полагаю, особенно интересна. Так что весьма возможно, что через два-три года рядом с «Фабией», «Супербом» и «Октавией» встанут один или два наших новых семейства.

– В какой комплектации, по-вашему, «Октавия» более всего подходит для российского рынка?

– Седан с двухлитровым бензиновым двигателем и механической коробкой передач. Дизель 2,0 TDI и автоматику мы предлагаем на других рынках. Для ваших условий новая автоматика не слишком подходит.

– В России «Октавию», «Гольф», «Ауди А3», которые сделаны на одной платформе и близки по техническому оснащению, продают по близким ценам. Почему я должен предпочесть «Шкоду», какой у нее имидж?

– А3 на 10–15% дороже, она заметно меньше «Октавии», у нее не такой большой багажник. Это компактная спортивная машина с эксклюзивно подобранными материалами отделки. «Октавия» более функциональна – это просторная, комфортная семейная машина. В Чехии ее используют как служебную.

– А что вы думаете об имидже «Шкоды-Октавия» в России?

– Это мы сейчас изучаем, но могу сказать об имидже чешской или европейской «Шкоды»: большой автомобиль хорошего качества по выгодной цене.

– Не кажется ли вам, что «Шкода», сделав ставку на достаточно дорогой современный автомобиль, постепенно отходит от того, что было ей свойственно – недорогих добротных машин? Недаром российский покупатель все чаще выбирает более простые и дешевые корейские марки.

– Подчеркну еще раз: «Шкода» – это современная техника высокого качества по разумной цене. Мы будем и дальше отлаживать свою ценовую политику, но это никак не связано с технической переориентацией. «Суперхайтэк» – не наш девиз. Мы следуем простым, но умным техническим решениям. Сейчас, например, хотим предложить российскому рынку оптимальный вариант «Фабии», разумной по цене и комплектации.

– Как вы оцениваете идею «Рено» создать дешевый мировой автомобиль «Логан»?

– «Логан» – хорошее предложение для развивающихся рынков, в том числе для российского, но такой автомобиль не нужен Западной и Центральной Европе – тут у него нет шансов. Поэтому здесь «Логан» для нас – это не вызов. Но если ориентироваться на Азию и Восточную Европу, то на него надо искать ответ.

– «Шкода» участвует в чемпионате мира по ралли. Чего в этом проекте больше – расчета или романтики?

– Для того чтобы растрачивать деньги просто так, мы недостаточно романтичны. Здесь мы вкладываем в имидж нашей марки. Чтобы общество верило, что наши машины прочные, надо побеждать. Пока мы только участвовали – в этом году хотим большего. А это уже из области расчета, а не романтики.

– Какие чувства у вас вызывают воспоминания о первом личном автомобиле?

– Моей первой машиной был «Фольксваген-Жук 1303» с форсированным двигателем. Тогда я на нем из Вольфсбурга в Париж доезжал за семь часов. Если сегодня сяду в самую современную машину с мотором в 400 л.с. и навигацией, мне понадобится более восьми часов. До сих пор люблю компактные быстрые машины. В этом смысле очень хороша «Фабия RS».

Позвольте поблагодарить за внимание ко мне. Сейчас должен лететь в Германию. Не потому, что конец недели и возвращаюсь домой. Хочу открыть новый дилерский центр «Шкоды» в Хильдесхайме. Согласитесь, это важно, если тренер всегда со своей командой.