Пропавшая грамота

В идеале суммы, подсчитанные разными экспертами, не должны различаться больше чем на пару-тройку сотен рублей – цену скрытых дефектов. Иначе неизбежен кофликт с разбирательством в суде. Авария с «Волгой» дала повод выяснить квалификацию самих экспертов. С этой целью мы оценили урон, нанесенный машине, в нескольких специализированных агентствах.

ПРАВИЛЬНО ИЛИ СПРАВЕДЛИВО?

Поиск оценщиков занял у нас не один день. Трудность в том, что требовалась независимая экспертиза, а большинство профильных контор трудятся под крылышком страховых компаний. Поскольку последние платят то, что насчитают первые, дела у партнеров идут как по маслу. Читали, наверное, как глуповатый медведь нанял лису охранять курятник? Однако нашлись и те, кто вызвался оценить ущерб непредвзято.

Первым делом надо выявить все полученные в аварии повреждения – без разборки, по одним только внешним признакам. Оформив акт осмотра, оценщик уединяется, чтобы определить трудоемкость работ, потребность в запчастях и материалах и подсчитать стоимость ремонта. Чем полнее опись, тем точнее ответ на поставленную задачу. Некомпетентный спец обычно маскирует незнание за обобщенным перечнем, который можно трактовать как кому хочется. Но истцу и ответчику «хочется» по-разному, и тогда конфликт практически неизбежен.

Деликатный момент – определение степени износа. Закон требует предоставить потерпевшему вещь того же рода или качества, но «бэушные» запчасти в прейскурантах сервисов не фигурируют. Вводя в стоимость новой детали коэффициент износа, эксперт восстанавливает справедливость. А чтобы не запутать истца, в итоговой калькуляции он указывает две суммы: расходы на ремонт (их оплачивает владелец) и величину нанесенного ущерба (его возмещает страховщик или виновник аварии). Как правило, расходы на ремонт выше суммы ущерба.

В утешение потерпевший может получить компенсацию за утрату товарного вида, ведь при продаже «битая» машина уйдет дешевле. Каждую цифру эксперту, возможно, придется отстаивать в суде, ведь виновник ДТП и его страховая компания деньги считать умеют.

ТЕОРИЯ ВЕРОЯТНОСТИ

Аппетиты у спецов оказались разными – от полутора до четырех с лишним тысяч рублей (см. таблицу) за услугу. Некоторые азартно и охотно торговались: в этой области плюс-минус полтыщи – не деньги. Причем прямой связи цены с качеством или сроком исполнения заказа не просматривалось. Лишь ООО «Авто-Мобил» исхитрилось за малую сумму уложиться в два с лишним часа. Остальные обещали «приложить все силы», кои, видимо, быстро иссякли – менее чем за пятидневку никто не управился.

Обычно истец и ответчик просто наблюдали за таинством оценки. Лишь однажды ретивый «профессионал» потребовал вскрыть покореженную дверь, сославшись на некий закон об экспертной деятельности. Но, видимо, представив, как мы голыми руками будем рвать железо, оценщик поднапрягся и мысленно проник взглядом в скрытую полость.

Ошибка эксперта порой стоит дорого, поэтому в развитых странах требования к нему высоки. В Германии, например, соискатель подкрепляет диплом профильного вуза двухлетним стажем работы в этой области. Затем – обучение, трехлетняя стажировка и, наконец, экзамен. Итого на овладение специальностью уходит около десяти лет! Соотечественники осваивают эту науку куда быстрее, благо квалификационных требований к экспертам, как и обязательной сертификации, нет. Результат налицо: в нашем случае никто не отметил поперечной деформации панели крыши – пологой вмятины от средней правой стойки до середины проема задней левой двери, результат перекоса кузова. Если дефект вылезет в ходе ремонта, доплатить придется владельцу.

Впрочем, эксперты, как оказалось, народ не прижимистый. Один щедрой рукой чуть не впятеро завышает трудоемкость работы, другой не мелочится, назначая стоимость нормочасов. Надо быть крохобором, чтобы вести расчет по различным тарифам: все малярные и жестяно-сварочные работы оплачивают по дорогой горячей сетке, а сборочно-разборочные идут по холодной – она подешевле. Среди оценщиков такого не нашлось. Зато были истинные филантропы. Один вовсе заложил в перечень операций по ремонту контроль геометрии пола на стапеле (хотя пол в аварии не пострадал!). Впрочем, дело, быть может, не в человеческой доброте, а в «прямолинейности» компьютерной программы (ныне в справочники почти не заглядывают, доверяя расчеты технике).

Кто-то не заметил оторванное зеркало, кто-то – мятый порог и треснувшее литое колесо, зато углядел старую царапину на крышке багажника и т. д. А на нет и суда нет! Проще говоря, нет дефекта – не жди возмещения. Нелепость данных о количестве потребных запчастей ясна без комментария: один мастер утверждает, что можно обойтись заменой лишь четырех деталей, другой насчитал 15!

СУД И ДЕЛО

А теперь представьте, что истец и ответчик обращались каждый к «своим» оценщикам (см. таблицу). Первого устроила калькуляция на 30 642 рубля, а второму пришлась по душе версия с 20 487 рублями. Разбираться придут в суд, чей вердикт чаще всего непредсказуем. Ведь суд вершат правоведы (не механики!), да еще в глаза не видевшие вашей развалины. Получается, за свои же кровные обе стороны обрели головную боль. (Впрочем, виноватый может подарить ее своей страховой компании.)

Казалось бы, вывод ясен – обращайтесь к профессионалу! Только как его узнать в толпе «коллег» по цеху, если лицензия с печатями ничего не удостоверяет? Когда-то в грузинской короткометражке про дорожных рабочих прозвучал такой диалог:

– Я думаю, Гиви, этот рельса весит 176 килограммов!

– А я думаю, Вартан, что этот рельса весит 288 килограммов.

Удивительно, но в компьютерных расчетах дипломированных специалистов разброс ничуть не меньше! А может, это Гиви с Вартаном переквалифицировались?

НАШИ РЕКОМЕНДАЦИИ

Если вы не доверяете эксперту, помните, что в суде у сторон есть право на его отвод. Если сомневаетесь в правильности принятого экспертом решения, попросите объяснения с демонстрацией подлинных нормативных документов, названия которых необходимо занести в акт осмотра. Не нашли консенсуса – смело напишите все претензии в акте.

И, главное, старайтесь не попадать в аварии!