Арест водителя: 15 суток воли не видать!
ХОЧУ В ТЮРЬМУ!
Главный редактор отнесся к моей затее скептически: один день в «казенном доме» – не срок. Чтобы написать ярко и правдиво, нужно реально отбыть 15 суток! Вот Достоевский посидел в остроге – и родились бессмертные «Записки из Мертвого дома»… Признаться, я и сам пошел бы на такой эксперимент, но возражали руководители ГУВД Москвы: «За что? – говорят. – Нет законных оснований». Выход теоретически был, однако по собственной воле пойти на правонарушение, за которое сажают за решетку, не тянуло. Для этого надо, скажем, чтобы сначала за что-то меня лишили водительского удостоверения, затем напиться, сесть за руль, а когда поймают, отказаться от медицинского освидетельствования. Или со всей дури врезаться в трамвай и смыться с места ДТП... Короче, простите, главред, но пришлось согласиться на предложение городского УВД посетить арестантский дом с кратковременным визитом. На один день.
«Деточка! А вам не кажется, что ваше место возле параши?»
Но ярких впечатлений хватило.
«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ!»
Именно эту фразу почему-то ожидал услышать, когда мы с фотокором, не найдя звонка, постучали кулаком в железную дверь спецприемника, что в глубине квартала на Симферопольском бульваре.
– Документы! – строго потребовал милиционер. Сверился со своими бумагами, что-то записал в журнале и только тогда пропустил внутрь. Когда за нами захлопнулась тяжелая дверь, на душу легла тревога...
В Москве действует всего два спецприемника для «лиц, арестованных в административном порядке». Именно так, сложно и заковыристо, но по формулировке закона называют местных сидельцев – чтобы не возникало аналогий с обычными тюрьмами. По сравнению с настоящими местами заключения, в спецприемниках настоящий рай: и кормежка более-менее, и камеры просторные, и медобслуживание круглосуточное. Камеры не пустуют: только за 10 месяцев 2009 года в «нашем» спецприемнике «отдохнули» 1666 человек. Из них по «водительским» статьям – 841. За оставление места ДТП – 103 человека, остальных застукали за рулем в нетрезвом состоянии и без прав (либо «бесправные» граждане отказались от поездки к врачу на освидетельствование). Видимо, ужесточение наказаний за пьянку все-таки сыграло свою роль: количество арестантов из числа водителей сократилось, двух спецприемников огромному мегаполису вполне хватает.
«К СТЕНЕ, РУКИ ЗА СПИНУ!»
Такие команды здесь не звучат. И вообще ничего такого грозноунизительного, что видел в кино, тут не практикуется. Мое пребывание в спецприемнике началось с оформления документов. Паспорт, постановление судьи об аресте в порядке? Будем считать, что так. Запрещенных вещей нет? Нет, честное слово! Проверили – так и есть. И даже очки мне оставили, поверив на слово, что я буду их использовать только по прямому назначению. Следующий шаг – посещение врача. Медосмотр перед помещением в камеру проходят все новички без исключения. Я был морально готов к подробному осмотру (и досмотру), но, как выяснилось, данные о заболеваниях заносятся в карту арестованного с его слов.
– А если арестованный страдает серьезным недугом и скроет это?
– Если он сам не скажет о заболевании и при визуальном осмотре его невозможно установить, то так и пойдет в камеру, – ответила врач.
Ничего себе! Что-то мне такой подход совсем не нравится. А если мой сосед по камере скроет, что у него туберкулез?
Милиционер повел по лестнице вниз – в камеру. Лязг открывающегося замка действует на нервы и заставляет вздрогнуть. Вроде бы вокруг чисто, конвоир со мной обращается вежливо, и все-таки обстановка гнетущая. Входить в камеру уже не хочется совсем. Ведь знаю, что все это не по-настоящему, понарошку, а все равно не по себе.
Камера оказалась достаточно большой и светлой комнатой, но очень казенной. Восемь железных кроватей, тумбочки… Помнится, примерно такие кровати стояли у нас в пионерском лагере. Из спинок мы выламывали металлические прутья-трубочки, чтобы плеваться пластилином. Но тут прутьев нет – требования безопасности... Так, а это что такое? Знаменитая «параша» в углу – отхожее место без какой-либо загородки. Да, это отнюдь не те уютные двухместные камеры, которые показывают в иностранных фильмах! А сколько поколений арестантов спало на этих кроватях? Я только присел – тут же провалился почти до пола... Но уже час дня – зовут на обед!
«А в тюрьме сейчас ужин... Макароны дают!»
НАРЯД НА КУХНЮ
Прибавить в весе тут точно не удастся! На питание одного нарушителя в день бюджет выделяет 81 рубль. Нас, арестантов, побаловали щами на первое, кашей с мясной подливкой на второе. И каждому стакан компота. Выдали «пайку» и мне. Не ресторан, но в целом вполне съедобно. Правда, порция маловата. Поэтому все сидельцы «догоняются» хлебом – его можно взять вдоволь. А еще, объяснили мои сокамерники, помогают передачи от родных. Но получить такую можно лишь раз за все время ареста. Список продуктов и их количество ограничены строгими милицейскими правилами. Один из «коллег по несчастью» пожаловался, что посылка от жены так и не дошла…
Арестанты с удовольствием напрашиваются дежурить на кухне. Мыть посуду, может, и не очень приятно, но хоть какое-то разнообразие в унылых буднях. По закону никто не может заставить их работать, и нет уже давно нарядов ни на мясокомбинат, ни даже на стройку. Хочешь работать на территории – пожалуйста, только подпиши бумагу, что делаешь это по доброй воле. Желающих немало, а на кухне можно еще и подхарчиться.
НЕБО В КЛЕТОЧКУ
После обеда разрешили прогуляться по улице. Правда, «улица» – это громко сказано: огороженный высоким забором двор с натянутой со всех сторон колючей проволокой. Подходящее местечко, чтобы поразмышлять о смысле жизни. По расписанию сейчас свободное время (если это слово тут применимо): можно почитать книги и полистать журналы, которые передали с воли. Здесь есть своя библиотека – пара истрепанных книг без обложек и несколько журналов с кроссвордами. Разгаданными, конечно.
Состояние непривычное – делать совершено нечего!.. Еще через два часа начинаю ощущать безумное желание сбежать. Мне не страшно – противно. Казенно-принудительная обстановка, проваленная лежанка, решетки, люди в форме. И вообще, безвкусность, непотребность прозябания – все настолько сильно давит на мозги и нервы, что я готов тотчас прекратить эксперимент и бежать вон. Недавняя готовность провести тут две недели испарилась! Прав был главный редактор – не выдержал я испытания, не могу просидеть в спецприемнике и дня... Впрочем, есть любители подобной экзотики. Например, одна дама с завидным постоянством садится за руль подшофе, хотя давно лишена прав. Сотрудники ДПС ее исправно задерживают, а мировой судья отправляет в спецприемник. Она честно отбывает срок (женщины в том же здании, но у них отдельный этаж и собственный вход) – и снова за руль!.. Однако большинство постояльцев спец-приемника пребывание здесь не радует. Не знаю, какие выводы каждый для себя сделал, но фотографироваться для нашего журнала сокамерники все как один наотрез отказались.
…Когда мы снова оказались на московской улице и за нами захлопнулась дверь спецприемника, мы с фотографом вздохнули полной грудью. Как же все здесь хорошо и красиво! А ведь «до отсидки» мы этого не замечали…
В руках у меня справка об освобождении: такую обязаны выдать при расставании всем, кто посетит подобное заведение. Она понадобится, чтобы, к примеру, вас не уволили за вынужденный прогул (ой и обрадуется начальник, когда увидит такую справку!) или жена зря не ревновала.
Но лучше не попадать в места, где такие квитанции выписывают. Зарекаться, учит пословица, нельзя, но, поверьте, о прелестях арестантской жизни, если даже невтерпеж, лучше узнавать из литературы. Того же Достоевского перечитать.
36064