Путешествие. Чайный путь: В Cибирь – по доброй воле
Слава богу, на перрон вкатывают гору чемоданов и сумок – это они! Катрин и Элоди страшно довольны. Ненавязчивый железнодорожный сервис воспринимают как экзотику, а грязь в вагоне просто не замечают. Мы пьем чай – я не успеваю переводить. Катрин и Элоди с радостью ходят за кипятком и в полном восторге от стаканов с подстаканниками. Один пакетик чая следует за другим, слово за словом… еще чаю…
Кстати, именно чай – виновник торжества, ведь мы путешествуем по Великому чайному пути! В России он начинался на границе с Монголией, в Кяхте. Когда-то это был город миллионеров. Тысячи километров по рыхлому снегу и непролазной грязи, через болота и тайгу. Обозы на падающих от усталости и беспутицы лошадях, по тридцать-сорок километров в день. В течение года.
ПОДЪЕМ!
– Подъем! Срочно все в туалет! Баки полные! Сейчас буду закрывать!
Крик проводника, громкий стук в дверь – народ вскакивает и занимает очередь. Так началось первое утро нашего путешествия. Впрочем, поезд пришел в Пермь точно по расписанию (время в пути – 22 часа). Сейчас мы влезем в «Дэу-Матиз» и отправимся на поиски приключений!
Разгар лета, но страшно холодно. Вокзальное табло показывает 83 градуса по Цельсию и 88 часов 37 минут. Включаем печку на полную, и через некоторое время жизнь налаживается. Местные трамваи веселят всевозможными лозунгами и обещаниями «купить все» и «доставить бесплатно».
Благие намерения выехать ранним утром так и остались намерениями. Выезжаем «ранним днем» – в 12 часов – на федеральную трассу Пермь – Екатеринбург и попадаем в пробку: суббота! Пожалуй, в XIX веке здесь ездили быстрее…
Первая заправка – и первая проблема: пистолет не входит в бак! Это озадачивает не только нас, но и работника АЗС. Потратив 30 минут вместо пяти, возвращаемся на трассу. Поток машин напоминает одну большую, медленно ползущую гусеницу. В итоге от Перми до Кунгура (85 км) доезжаем за 2,5 часа.
Кунгур – удивительный город, сохранивший очарование XVIII–XIX веков. Он знаменит своими меценатами и, конечно же, Ледяной пещерой – там очень красиво и очень холодно. Но ее посещение окончательно выбивает нас из графика. Придется ночевать в Суксуне (40 км от Кунгура). Вопрос о гостинице вызывает встречный вопрос суксунчан: «А что, у нас есть гостиница?» Наконец находим местных жителей Галину и Владимира, которые дают нам приют. Тепло, уютно, радушные хозяева, жареная картошка, симпатичный графинчик с домашним вином, во дворе топится баня с полынью и прочими полезными для организма травами – как же все-таки хорошо, что мы не нашли гостиницу!
ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ВЕК
В Красноуфимске первая проверка документов: оказывается, нельзя фотографировать здание железнодорожного вокзала, поскольку это стратегический объект (а вовсе не памятник начала прошлого века)! Сначала что-то пытаемся доказать, потом убираемся от греха подальше.
То, что впереди, похоже на пейзаж после атомной войны: высохшая трава, безжизненная земля, сухие деревья желтого и красного цвета. Огромные дымящие трубы и смог над городом – этот кошмар зовется Ревдой, а кусочек ада на земле – Среднеуральским медеплавильным заводом.
Едем в Нижние Таволги, где нас ждет уральский колорит – два дня в деревянном доме на берегу реки в старообрядческой деревне, русская баня по утрам и вечерам (вместо душа), домашняя еда на завтрак и ужин. Нам нравятся цены: ночлег для одного человека – 250 руб., а завтрак и ужин – около 50 и 80 руб. соответственно. Отсюда удобно ездить в Невьянск, Верхний и Нижний Тагил – собственно, ради них мы сюда и приехали. Эти города еще называют Демидовскими гнездами, а все, что связано с именем Демидовых, окутано тайнами и легендами. Говорят, что Демидовы сами над этим поработали – занялись пиаром своей семьи еще в ХIХ веке, дав ученым средства на составление родословной и написание книг.
Поднимаемся на самый верх знаменитой Невьянской башни. Все как двести лет назад: разбросанные среди лесов и полей деревни одна за другой уходят за горизонт, играют на солнце купола церквей, колоритные уральские избы, женщина, стирающая белье в реке… Стоп! Ведь вода в реке сейчас не парное молоко. С колоритом явный перебор. Вкуснейшая окрошка постепенно развеяла грустные мысли – мы в трапезной Спасо-Преображенского собора, в гостях у настоятеля храма отца Игоря. От горячего чая тепло и уютно, а беседа с человеком, живущим в гармонии с миром и самим собой, вселяет чувство защищенности. Не хочется говорить банальности, но больше всего удивляют на Урале и в Сибири люди. Это действительно непонятно – как, несмотря на тяжелые, иногда нищенские условия, они умудряются оставаться бескорыстными и доброжелательными, чуткими и небезразличными, не терять веру и надежду.
До Верхнего Тагила едем долго: дорога извилистая, попадаются ямы. В самом городе другие проблемы: Верхний Тагил – царство коров. Эти священные животные бродят и лежат, где хотят. Аккуратно добираемся до храма, в котором находится знаменитая чудотворная икона Божией Матери «Знамение». Говорят, она исцеляет от различных болезней.
В Верхотурье путь ведет через Нижний Тагил. Стоило открыть окно, в салон машины ворвались комары и смог. В горле запершило, во рту появился металлический привкус. Говорят, сейчас воздух здесь намного чище, чем десять лет назад, но нам от этого легче не стало. Надеясь на адаптацию, едем на экскурсию по городу. Появляется какой-то запах, и становится невозможно дышать. А ведь нам тут еще ночевать! В гостинице трехместный номер стоит 1050 руб. От Нижнего Тагила до Верхотурья около 150 км, дорога хорошая, машин мало. В Верхотурье два удивительно красивых монастыря – Николаевский мужской и Покровский женский. В первом находятся мощи Симеона Верхотурского, самого почитаемого на Урале и в Западной Сибири святого.
Когда от духовной пищи мы захотели перейти к телесной, то выяснилось, что из нескольких кафе работает только одно – шашлычная. Выбор блюд – между свиным и куриным шашлыками. Не знаю, как насчет свиньи, но курица, похоже, всю жизнь бегала от инфаркта и умерла своей смертью.
С утра выезжаем в Ирбит. И тут сюрприз: прямой дороги, соединяющей в атласе Верхотурье и Ирбит, на самом деле не существует! По словам жителей, были колхозы – была дорога, а теперь колхозов нет… Недавно там пытались проехать на джипах местные экстремалы, но не смогли, вернулись. До Ирбита можно добраться либо через Невьянск, либо через Нижний Тагил. После поворота на Алапаевск дороги практически нет, ехать быстрее 5–10 км/ч невозможно. Мы одни среди глухого леса и пыли. Темнеет, по-прежнему нет ни встречных, ни попутных машин, только совы, как безумные, летят на свет наших фар и каким-то чудом не разбиваются о стекло да на автобусной остановке группа людей вокруг костра – опоздавшие на последний автобус или ждущие первый…
Тюмень, час езды до Ялуторовска, гостиница. На следующий день все повторяется вновь – дорога, Ишим, экскурсия по городу, дорога… Омск. Непогода преследует нас. Мы едем в Тару, впереди у нас 300 километров дырявого асфальта, серое небо, ярко-желтые поля подсолнухов и, конечно, сам город, в котором заканчивается наше путешествие.
В гостинице мы пьем за то, чтобы на следующий год вернуться сюда и продолжить наш путь – на восток, по Сибирскому тракту. Но это будет уже совсем другое путешествие.
…А потом, ночью, мы включили свет. Они были везде! На полу, на ковре, на стенах, на холодильнике, на кроватях – черно-коричневые, блестящие. Их много, всех не убьешь, они – дома! Пришлось допить коньяк…
ДОМОЙ!
Вернуться из Омска в Екатеринбург можно двумя путями. Мы торопимся, но не можем проехать мимо Шадринска и Далматова. О задержке не жалеем, бродя среди купеческих особняков Шадринска и стоя у стен Далматовского монастыря.
Свет фар выхватывает указатель – «Пермь». На вокзальных часах 23:15, до отправления десять минут…
«Подъем! Все сдаем постель! Скоро буду закрывать туалет!» – крик проводника раздается снова и снова. Мы в купейном вагоне поезда Тюмень – Москва. До дома еще два часа…
3604