Дороги без «химии»? Вот в чем соль!
Впервые сенсационные заголовки типа «Питер без соли» появились в прессе зимой 2015 года. Теперь впору писать «Питер без соли – 2» – и анализировать двухгодичный опыт.
Говорить, что зимой питерские дороги совсем не «солят», неверно. Но содержание хлористого натрия (поваренная соль) в смеси, которой посыпают улицы, сейчас снижено до минимальных 5%. В 2015 году, когда начали эксперимент, ограничились 10%. И высыпали за зиму на дороги 18 169 тонн соли. Председатель Комитета по благоустройству Санкт-Петербурга Владимир Рублевский утверждал, что дороги «солили» только в самых пиковых случаях: предпочтение отдавали «сухой» уборке – оперативно сметали и вывозили снег. В течение зимы 2015/2016 питерские снегоплавильни переработали 1 млн 433 тыс. кубометров снежной массы – больше, чем за предыдущие три сезона, вместе взятые.
Петербуржцы решили максимально ограничить применение соли по примеру соседних скандинавских стран, где тоже практикуется метод «сухой» уборки снега, благодаря чему грязи на дорогах там заметно меньше, – надо ли говорить, как это важно для туристического города, опередившего в 2016 году по количеству гостей Рим, Париж и Нью-Йорк? Чем меньше химии, тем меньше страдают машины, обувь, домашние животные, городские растения – и люди! Важно и то, что песок и соль значительно дешевле любого реагента, тем более экологически безопасного.
После начала эксперимента провели опрос: положительно отозвались 59,9% из 22 044 проголосовавших. Были и недовольные. Их аргументы: управлять автомобилем на «несоленой» дороге труднее, увеличивается тормозной путь, количество аварий резко пойдет вверх. Однако, по статистике ГИБДД, в 2015 году количество аварий в городе сократилось на 11,5%. А в 2016 году аварийность вновь снизилась. Уменьшилось число тяжелых аварий. Водители стали заметно аккуратнее. Так что, всем брать пример с Питера?
«Сухая» уборка потребовала больше сил, и в серьезные снегопады быстро убирать и вывозить весь снег городские службы не успевают; образуется накат, поэтому водители сильно снижают скорость. Многим автомобилистам пришлось покупать лопаты и привыкать раньше выходить из дома, чтобы расчистить себе выезд. На тротуарах под водосточными трубами повсеместно намерзают торосы. Не только ездить, но и ходить приходится осторожнее. Из-за гололеда в Санкт-Петербурге прошлой зимой пострадали 980 человек (на 10% меньше, чем годом ранее), а в Москве, в которой чуть ли не втрое больше жителей, за медицинской помощью по той же причине обратились 1200 человек. То есть в Питере явно более скользко.
Кроме того, по весне обнаружилось, что питерские дороги покрыты толстым слоем песка. Чтобы уборочные машины не устраивали пылевые бури, его собирали машинами-пылесосами, а это дополнительные расходы на закупку новой техники.
Нынешней зимой в Санкт-Петербурге начали шире применять гранитную крошку, как в той же Скандинавии. Привезли из Карелии 12 тысяч тонн. Тренировались, изучали, сильно ли она забивает ливневую канализацию и водостоки. Эксперимент дал положительные результаты: крошку можно собирать при помощи примитивных фильтров. Насколько успешно, весна покажет. А соль в 2016 году закупать вовсе не стали: в запасе еще осталось 63 тысячи тонн.
Теперь о Москве, в которой с интересом наблюдают за питерцами, однако с середины 1990‑х годов прочно сидят на жидких и твердых реагентах. Это из-за них столичные дороги редко бывают сухими даже в крепкий мороз. Основной виновник – хлористый кальций, входящий в состав многих реагентов. И соль, содержание которой составляет от 5–6% в жидких растворах до 80% в сухих смесях.
Гранитную крошку в столице не применяют – в частности, из-за того, что она повреждает детали многочисленных эскалаторов. Почему этого не боятся ни в Санкт-Петербурге, ни в том же Хельсинки, где есть и метро, и торговые-деловые центры, – загадка. В нашей столице тротуары посыпают мраморной, более мягкой крошкой в сочетании с муравьиной кислотой и всё той же пищевой солью.
Один из аргументов, которые приводят московские чиновники, выступающие за применение реагентов, – частые переходы температуры через ноль, из-за чего образуется лед. Мол, в скандинавских странах всю зиму держится минус, что и позволяет постоянно применять крошку и крайне редко – химию. Смотрим погоду в Хельсинки: средняя температура в декабре колеблется около –3,2 ºС, в январе – около –5 ºС, в феврале – около –5,7 ºС. В Москве средняя температура в начале зимы такая же, а потом даже холоднее. Так что, это не довод.
Конечно, если не использовать реагенты, столица может намертво встать в пробках – вывезти в одночасье весь снег с улиц невозможно. Москва в три с половиной раза больше Хельсинки и почти вдвое больше Санкт-Петербурга. На дорогах должно будет одновременно работать 18 тысяч единиц уборочной техники и более 60 тысяч людей. И не только в сильные снегопады, а постоянно.
Однако питерский опыт уже заставил московские власти смелее использовать песок и щебенку и жестче контролировать применение химии. Пока – в порядке эксперимента. Если бы еще коммунальщики применяли мытый речной песок вместо сеяного карьерного (с глиной и землей), была бы вообще красота.
А соль нужно добавлять лишь «по вкусу и по погоде». Совсем без нее не обойтись – ни в Москве, ни в Питере, ни даже в Скандинавии, где оленей, которые выходят на дороги лизать соль, побольше, чем у нас. Кстати, у скандинавских дорожников есть любопытное ноу-хау – использовать не холодный, а подогретый песок. Тогда он не лежит на снежном накате, а вмерзает в него, значительно увеличивая сцепные свойства. Точно так же можно было бы делать и у нас – было бы желание.
14633
12