Ромбовидные «самцы» и «самки»: как вымерли самые нелепые танки
Разбить проклятье
Первая мировая начиналась как война большого маневра, где активно двигающиеся армии стремились поставить друг друга в максимально неудобное положение и разбить. Но техническое развитие средств обороны на тот момент серьезно опередило средства нападения. Пулемет и колючая проволока, а также бесконечные ряды окопов и укреплений успешно противостояли массовым лобовым атакам, а несовершенные средства связи не позволяли достаточно долго сопровождать атакующих поддержкой артиллерии.
Артиллерия могла бы стать «ключиком» от обороны, непробиваемой, пока неприятель не перебросил подкрепление, чтобы решительной контратакой вернуть захваченное. Но по мере удаления наступления от передовых позиций артиллеристы все меньше понимали, куда стрелять, чтобы не задеть своих. Поэтому для выхода из тупика требовалось что-то новое.
Детище подполковника Суингтона
Немцы в итоге пришли к концепции взлома позиционной обороны штурмовыми группами. Британцы породили настоящее чудовище. Отцом «монстра» был подполковник Эрнест Суингтон, знаменитый, помимо своих инженерных достижений, и писательским мастерством.
Еще в начале войны его посетила идея создания бронированной машины на шасси трактора «Холт». Обычные колесные броневики неизбежно застревали в созданном артиллерией «лунном ландшафте» передовой и не могли преодолевать траншеи противника. Гусеничный движитель обещал решить эту проблему.
Правда, в процессе испытаний выяснилось, что шасси трактора хорошо на более-менее ровной местности (даже если там есть стабильный уклон), но пасует перед воронками и траншеями неприятеля. Тогда британцы не стали ограничиваться сравнительно небольшой гусеничной платформой внизу и пустили ленту через весь корпус. Эстетически, по признанию самого Суингтона, это выглядело ужасно, но схема вполне работала.
Чудище сухопутное
Название «танк» появилось в результате попытки скрыть назначение машины от немецких шпионов. Корпуса «ромбов» маркировали как крупные самоходные баки для жидкостей (tank). Чтобы окончательно все запутать, делали вид, что их отправляют в Россию – то есть как можно дальше от Западного фронта, где самое совершенное оружие могло появиться в первую очередь. Поэтому на корпусах гордо красовалась крупная надпись на ломаном русском: «ОСТОРОЖНО ПЕТРОГРАА Ь» – то есть «Петроград».
Жизненные условия в самом танке были тяжелыми. Двигатель находился внутри, перегородок не было, и уже спустя 10 минут после запуска температура в танке поднималась до 40 градусов (а в жару и того больше). При этом снимать верхнюю одежду внутри работающего танка не рекомендовалось – ощущать голой кожей раскаленные металлические поверхности удовольствие сомнительное.
Для связи с командованием танкисты активно использовали почтовых голубей, но птицы далеко не всегда выдерживали такую жару и массово гибли. Сообщить что-то другому танку в первое время можно было, только активно семафоря высунутой в люк лопатой. Настоящий семафор на «ромбах» тоже был, но появился лишь под конец войны, на модификации Mk V.
Британцы не были настолько глупы, чтобы не догадаться о пользе орудийной башни – в конце концов, тех было достаточно на флоте. Но ее установка сместила бы центр тяжести вверх, что неизбежно приводит к опрокидыванию при преодолении траншей. Поэтому вооружение решили размещать в боковых спонсонах. Но за все приходилось платить – стрелять из них было значительно менее удобно.
По вооружению «ромбы» делились на «самцов», из передней части спонсонов которых торчали 57-мм пушки, и «самок», несущих только пулеметы. Особняком стояли «гермафродиты», в одном из спонсонов которых размещалась пушка, а в другом – лишь пулеметы.
Чрезвычайно тяжелым было управление, требовавшее сложной командной игры. Водитель оперировал лишь дифференциалом и сцеплением. Коробкой передач управляли сразу двое – один ставил ее на нейтраль, другой включал передачи. Чтобы процесс не казался слишком простым, в управлении участвовал еще и командир танка, ведавший работой тормозов. Вести «ромб» даже на его «максималке» в 6 км/ч (в идеальных условиях) было очень и очень непросто.
И все-таки оно того стоило
Первый раз «ромбы» пошли в бой на Сомме, в сентябре 1916 года. Из 49 танков 2/3 пали жертвой поломок или неожиданных застреваний, но оставшегося хватило для того, чтобы продвижение наступающих было дальше, а потери – сильно меньше, чем обычно.
Это значило, что новинка более чем оправдывает себя, и производство танков поставили на широкую ногу. В ноябре 1917-го в битве при Камбре участвовало уже почти полтысячи танков. Новое оружие меняло сам облик войны. В апреле 1918-го в северной Франции произошел первый бой танков друг с другом – схлестнулись 3 «ромба» и столько же германских танков A7V. Британцы понесли серьезные потери – все «ромбы» были сильно повреждены, в то время как у немцев вышел из строя только один танк. Но германцы отступили, и поле боя осталось за англичанами.
Кстати о немцах – в Первой мировой они еще не успели прославиться как одна из сильнейших «танковых» держав мира. И своих A7V в Германии выпустили всего 20 штук. Поэтому основу танковых сил Второго рейха в Великой войне составляли захваченные британские «ромбы», которых насчитывалось около полусотни.
«Ромбы» в России
Не избежали британские танки и России – правда, уже на полях Гражданской войны. Британцы передали белым относительно современные танки Mk V, которые успели поучаствовать в кампании 1919 года, включая третий (и успешный) штурм Царицына – будущего Сталинграда.
В итоге те «ромбы», что не были уничтожены в боях или выведены из строя отступающими белыми, попали в руки РККА. В 1938 году часть из них пошла на переплавку, а часть – на памятники. Некоторые можно лицезреть на просторах бывшего СССР и сегодня.
Так, например, в Луганске находятся сразу два Mk V. Еще по одному есть в Харькове и Архангельске. Кроме того, один «ромб» находится в танковом музее города Кубинка.
Отмирание конструкции
«Ромбы» исправно отслужили до конца Первой мировой и приняли участие в ряде локальных конфликтов сразу после. Но, положив начало танкам как таковым, британские «чудища» неизбежно вымирали.
Нежизнеспособной была сама схема – требовалась нормальная башня (как на ставшем классическим французском «Рено»), да и двигатель следовало убрать в отдельный отсек, чтобы так не жарило. И, если с последним еще можно было что-то сделать (взять, например, модель Mk VIII), то в случае с башней было проще разработать новый танк с нуля. Поэтому жизнь «ромбов» закончилась уже в начале 20-х годов XX века. Кое-где они служили вплоть до Второй мировой войны, но пускать в крупные серии новые танки ромбовидной конструкции уже никто не собирался.
- Мифы и правда о советском танке Т-34 — тут.
24557
1